С бондофеста #2

[duchess-tms]

2-12 Меллори/Бонд. 5 слухов о новом М, 5 слухов о 007 и парочка о них обоих.

писалось больше для себя, чем для феста, 901 слов

Таннер как всегда виновато улыбается и молчит, как и положено личному помощнику главы Ми-6.
Манипенни улыбается загадочно, но молчит, хотя новой секретарше нового главы Ми-6 молчать ну никак не положено. "Что делать, она же была агентом на земле," - вздыхают симпатичные шифровальщицы, но делают это достаточно тихо, у Ив весьма вспыльчивый характер, а то как она стреляет знает вся служба, включая 007.
Кью не улыбается, но тоже молчит. Он знает намного больше, чем могли бы придумать все сплетники британской разведки, и молчит именно поэтому.
МИ-6, как и любой офис любой транснациональной корпорации, наполнен, словно коробка с игрушками, сплетнями и слухами, грязными историями и скелетами, выпадающими из любовно приоткрытых шкафов. И этой зимой Мэллори в топе рейтинга слухов блистательной британской разведки.
Ми-6 ведь на самом деле транснациональная корпорация с филиалами по всему миру. Резиденты, которым сообщили о новом шефе, осторожно выбивают командировки в Англию и пишут смс с чужих телефонов знакомым сотрудникам в офисе. Агенты на земле встречаются с резидентами, и первым вопросом звучит - не уточнение задания, а фраза: "Ну, что нового там?"
Там - в Лондоне, о котором агенты, давно переставшие быть британцами, помнят лишь то, что там постоянно туман, зябко, и дождь льет каждый день. Но это Лондон – и все сказано.
Говорят, что Мэллори был морским пехотинцем, а потом добавляют, что это, конечно, неправда, -прошлая М заметила подающего надежды агента, а потом отправила на задание... в морскую пехоту. Или просто в пехоту. Неважно куда.
Ми-6 верит, что все, что бы не происходило, является продуманным планом, созревшим где-то в этом самом офисе. Ми-6 считает Мэллори своим, иначе и быть не может. Как бы тогда он смог стать М?
Еще, ходят слухи, что Мэллори внук графа Кентского, и по четным пятницам пьет чай в Букингемском дворце. Его на самом деле там видели пару раз.
Ми-6 знает, что случайных совпадений не бывает, и верит в то, что совпадения это хорошо зашифрованные закономерности. Особенно в эту аксиому верят симпатичные секретарши и бездельники из сопроводительных служб.
На третьем этаже сотрудники шепчутся о том, что Мэллори спас М, ту самую прошлую М, и секретарши томно вздыхают – новый шеф Ми-6 сразу становится романтическим героем грез дочерей дипломатов, которых родители пристроили в государственную влиятельную структуру.
А еще, туманные высказывания и хихиканья говорят о том, что в Ми-6 Мэллори считают как минимум сыном той самой М. Единственным, конечно.
Но самым грандиозным и подогреваемым общественностью слухом является то, что новый М спит с 007.
007 - это отдельная колонка сплетен в газете под названием Ми-6.
Говорят, что бюджет, заложенный на расходы 007, равен расходам на всю королевскую фамилию, - стоит только посмотреть на его сорочки и костюмы от ведущих дизайнеров. О том, что на него работает целый отдел разработок, не упоминают уже давно. Кью ведь всегда молчит, и сплетничать о нем не интересно.
Ходят слухи, что 007, тяжелораненый, буквально истекающий кровью, явился к прошлой М в квартиру и сказал, что готов всегда служить Англии. Врут, конечно, но секретарши и бездельники любят душещипательные истории о самоотверженных агентах с земли.
Кью знает, что Бонд заявился к М просто весьма нетрезвым и злым, а потом уехал в отель, где и продолжил пить. В том, что на следующий день 007 не прошел тесты, Кью не находит ничего удивительного, но он все так же продолжает молчать. Всем нужны трагические герои. Тем более Ми-6.
Особо впечатлительные особы рассказывают, что когда-то Бонд был женат на дочери крупного мафиози, но ее убили прямо во время свадьбы в подвенечном платье. Это настолько трагично, что сплетня возникает ежегодно перед днем Святого Валентина.
Еще одним популярным слухом, является история о том, что девушка 007 утонула в Венеции, пожертвовал собой ради него. Это настолько романтично, что сплетня соперничает по популярности с предыдущей в преддверии все того же дня Святого Валентина.
На пятом этаже, прямо в офисе Кью искренне верят, что те странные отношения, что связывают шефа Ми-6 и 007 начались прямо здесь - прямо на столе Кью, прямо в разгар рабочего дня. Кью знает, что это не так, не здесь, не тогда, и не то.
Кью знает, что все происходило иначе, но эта история сплетней не станет никогда - Кью умеет молчать. Порукой тому холодный взгляд 007, нацеленный прямо в переносицу - исход летальный, и вежливые манеры М, который будто кобра долго готовится, но жалит всегда эффективно - исход тоже летальный.
И Кью молчит.
МИ-6 похожа на транснациональную корпорацию, и как любая транснациональная корпорация она переполнена, словно коробка с игрушками сплетнями и слухами, грязными историями и скелетами, выпадающими из любовно приоткрытых шкафов…
Кью может молчать сколько угодно, но сплетницы с третьего этажа заметят, как Мэллори слишком долго пожимает руку 007, а 007 слишком заинтересованно кивает Мэллори, и говорит он это формальное «М» слишком лично.
Ми-6 знает: симпатичные секретарши – лучшие шпионы.
Сплетники с пятого этажа, конечно, проследят, что эти двое уезжают на разных машинах из офиса, чтобы потом встретится на каком-нибудь перекрестке: 007 проследить проблематично, М проследить невозможно без соответствующего допуска, но на следующий день вся офисная часть Ми-6 каким-то образом будет знать, что 007 и М провели вечер вместе.
Кью знает, что это не так: он слишком хорошо изучил 007, и его допуск позволяет выявить местонахождение М, который поехал за город - к жене и двоим ребятишкам. Но Кью будет продолжать молчать.
Ми-6 ведь нужно что-то обсуждать, кроме падающего курса евро, маршей озлобленных студентов, войны в Ираке, решивших отделяться шотландцев и того, к чему, в конце концов, все это приведет. Бонд и Меллори - это меньшее из зол, что может предложить Службе отдел стратегического анализа и технических разработок.
И Кью молчит.



2-08 Сильва/Бонд. Пост-фильм, Сильва выжил, был арестован, но в обмен на значительное смягчение наказания предложил МИ6 сделку, от которой они не могли отказаться. Одно из его условий - на время выполнения Сильвой своих обязательств работать с ним должен именно Бонд. Рейтинг.

588 слов, смерть персонажа, рейтинг за почти графическое описание

- Вы предлагаете нам сделку? Ставите условия? - Мэллори выделяет это "вы" так удивленно, словно видит таракана на белоснежной поверхности час назад оттертой раковины.
- Да, - кивает Сильва и довольно щурится, как будто светильники в этих богом забытых подвалах - яркое марроканское солнце. - Я не знаю ваших расценок, поэтому предложу свои.
Сильва ухмыляется, Мэллори продолжает смотреть на него и так ничего и не говорит. Непонятно то ли он действительно заинтересован, то ли просто слишком воспитан, чтобы рассмеяться в голос.
- Дайте мне Бонда, - весело заявляет Сильва, так, как просил бы счет или вторую порцию мороженного, и облизывает губы, - У меня хороший тариф - списанная игрушка, а взамен я отдам вам все тайны британского правительства, которые вы не успели припрятать понадежней.
Бонд тоже здесь - стоит сразу за спиной Мэллори, и лицо его выражает вежливый интерес.
- У вас устаревшая информация, - роняет новый М. - Здесь списали только вас.
Сильва откидывается назад и демонстративно складывает руки на груди. Смотрит на Мэллори сверху вниз из своего стеклянного гроба, может быть, возомнив себя Белоснежкой, или Ричардом II, возглавляющим поход в нечестивые земли, и упрямо произносит.
- Я хочу Бонда.
Мэллори прищуривается и смотрит на Сильву изучающе: примерно так смотрят ученые на новый опытный образец.
Бонд вообще не меняет выражения лица, замерев чуть позади и изображая тень М.
Сильва подается вперед, почти касается губами толстого пуленепробиваемого стекла, приникает всем телом к своей клетке:
- Тогда даже не надейтесь, что я скажу вам хоть слово, - обещающе шепчет он.
Мэллори с минуту смотрит на него и отворачивается. Уходит куда-то в темноту.
Бонд так и остается стоять.
- Он ваш, - бросает Мэллори небрежно, уже тогда, когда тьма скрывает даже его силуэт.
Стены стеклянной камеры разъезжаются, Сильва, не удержавшись, падает на колени и победоносно смеется, как ребенок, получивший, наконец, вожделенную игрушку.
- Вы такие предсказуемые, - Сильва захлебывается лающим сухим смехом. - Такие забавные...
Бонд, не меняя выражения лица, достает пистолет. Мучительно медленно прицеливается и стреляет.
Сильва вскрикивает и в этом крике больше удивления, чем боли. Сильва рычит, баюкая прострелянное колено, все еще не веря в то, что происходит.
Бонд делает шаг вперед, неторопливо разминает правое плечо и стреляет вновь.
Сильва уже то ли кричит, то ли постанывает от боли и неверяще смотрит на то, что когда-то - секунду назад, жизнь назад - еще было его кистью.
Пули в пистолете Бонда со смещенным центром тяжести: попадая в тело, они отмечают свой путь разорванными мышцами и жилами, раздробленными костями - боль ослепляет Сильву и он пытается отползти в сторону - прочь от Бонда.
Тот подходит почти вплотную, продолжая неторопливо разминать плечо, брезгливо переворачивает корчащегося Сильву на спину, и молча смотрит на него сверху вниз.
Говорит Мэллори, который возникает позади Бонда:
- С чего вы взяли, что кому-то интересны ваши просроченные тайны, мистер Сильва? Не мне. Точно.
Бонд с интересом смотрит на то, как изменяется выражение лица Сильвы: тот с какой-то совершенно животной яростью тянется к Джеймсу, но Бонд с силой наступает ему на покалеченную руку. Сильва изворачивается и походит сейчас на бабочку, которую собираются нанизать на иголку.
Бонд перекидывает пистолет в левую руку и, не целясь, выпускает в голову Сильвы оставшуюся обойму.
Бонд смотрит на сюрреалистическую картину, будто полотно Пикассо или набросок Дали: кровь и мозги Сильвы складываются на бетоне в картину. Бонду кажется, что он видит закат и дымку уходящего за горизонт шторма, когда море еще неспокойно, но вода уже начинает приобретать лазуревую синеву. Что видит Мэллори неизвестно: может быть просто кровь и мозги.
- Тренируйте правую, 007, тренируйте правую, - говорит Мэллори.
- Конечно, сэр, - соглашается Бонд.


2-29 Ле Шиффр/Доминик Грин. Совместная финансовая махинация для "Кванта", во время которой слишком очевидной становится разница в подходах. Взаимное недовольство, приходящее к неожиданному для Доминика завершению.

чуть больше 300 слов, выполнено, имхо, не до конца, небольшое баловство в диалогах, предупреждение: слеш

- Обрушим валюту.
- Купим вот этот и вот этот район.
- Не на мои ли деньги вы хотите все это купить?
- У вас остались деньги?
- У вас остались идеи?
- Я знал, что мы договоримся.

Ле Шиффр смотрит насмешливо, мистер Грин поправляет манжеты.

- Убьем его.
- Подкупим его.
- Может быть, предложим таймшер его родителям?
- Может быть, закопаем его и всех его родственников и продолжим жить счастливо?
- С вами?
- По отдельности. И именно поэтому счастливо.
- Прекрасная утопическая мысль.

Ле Шиффр промокает платком левый глаз и, будто извиняясь, улыбается, мистер Грин делает вид, что ничего не заметил.

- Бонд нам мешает.
- Вам.
- Я ошибаюсь, или мы в одной организации?
- Я ошибаюсь или именно я уже знакомил его с канатом?
- На что вы намекаете?
- На то, что вы не использовали канат?
- Я утопил его девушку в нефти!
- Девушка на одну ночь, какое достижение.
- Я подставил его под американцев!
- О да. Я слышал, что его друга Лейтера повысили.
- Я...
-Слишком много вас, вы не находите?

Ле Шиффр подходит вплотную к мистеру Грину и проводит окровавленным платком по его губам.

- Что вы делаете?
- Выкупаю активы.
- Вы играете против биржи.
- Это позиция победителя.

Ле Шиффр целует мистера Грина в полные красные губы - губы проститутки. И трахает он его так, как трахал бы дешевую шлюху.

- Обрушим валюту.
- Хорошо, обрушим валюту. И купим вот этот и этот район.

Ле Шиффр кончает на живот мистера Грина. Мистер Грин невозмутимо стирает сперму, надевает нижнее белье и брюки, и протягивает Ле Шиффру ладонь.
- Мы договорились?
- Разве я вам отказал?

Ле Шиффр пожимает руку мистеру Грину и выходит. Потом он долго оттирает ладонь.
Он действительно ни в чем не может отказать Кванту.
Он действительно готов на все ради соблюдения своих интересов.
Правда действительно. Мистеру Грину еще только предстоит это понять.